КЕМБРИДЖ – Кризис COVID-19 предвещает три перелома: конец интеграционного проекта Европы, конец объединенной, функциональной Америки и конец имплицитного общественного договора между китайским государством и его гражданами. В результате, все три силы выйдут из пандемии внутренне ослабленными, что негативно скажется на их способности обеспечивать глобальное лидерство.
Начнем с Европы. Как и в случае кризиса еврозоны 2010-12 годов, линия разлома блока сегодня проходит через Италию. Истощенная десятилетиями динамизма и финансовой неустойчивости, она слишком большая для Европы, чтобы её спасать, и слишком велика, чтобы позволить ей потерпеть крах. Во время пандемии итальянцы почувствовали себя брошенными своими европейскими партнерами в момент экзистенциального кризиса, что создало благодатную почву для политиков-популистов. Кадры жертв COVID-19 из Бергамо, которых перевозили в мешках для трупов военные конвои на свои анонимные, несопровождаемые захоронения, надолго останутся в коллективной психике итальянцев.
Между тем, когда рассматривается вопрос о том, как помочь государствам-членам, пострадавшим от пандемии, технократическая элита Европейского союза подобно страусу погружается в институциональный алфавитный суп – ECB, ESM, OMT, MFF и PEPP – который по умолчанию стал их языком. Лидеры континента дрогнули и пришли в смятение: от очевидной оплошности Президента Европейского центрального банка Кристины Лагард в марте, когда она сказала, что ЕЦБ “здесь, не для того, чтобы закрывать спрэды” между расходами по займам государств-членов, до споров по обобщению долговых обязательств и фондов спасения COVID-19, и вынужденного, неохотного инкрементализма последнего соглашения.
Предположим, что представляется вероятным, что успешные экономики ядра ЕС восстановятся после кризиса, в то время как страны с периферии блока замедлятся. Ни один проект политической интеграции не может противостоять нарративу с участием неизменного низшего класса стран, которые и в хорошие времена не обладают благосостоянием своих соседей, и оставлены на произвол судьбы в случае бедствия.
Между тем, спад в Соединенных Штатах слишком предсказуем и недооценен. Еще до кризиса COVID-19, ключевые институты США сигнализировали о распаде: несдержанное президентство Дональда Трампа, искажающий факты Конгресс, политизированный Верховный суд, раздробленный федерализм и захваченные регулирующие органы (за исключением Федерального резерва США).
Однако, в глубине души, многие из тех американцев, которые видят распад, отвергают тезис упадка. Они по-прежнему убеждены в том, что тесное сплетение негосударственных институтов и основных сил страны – включая ее университеты, средства массовой информации, предпринимательский дух и технологическое мастерство, а также глобальное превосходство доллара – обеспечивают устойчивость, необходимую Америке для поддержания своего превосходства.
Но до сих пор, самая богатая страна в мире, безусловно, хуже всех справляется с пандемией. Хотя в США проживает менее 5% населения мира, в настоящее время на них приходится около 24% от общего числа подтвержденных случаев смерти от COVID-19 и 32% всех случаев.
Таким образом, в быстрой последовательности, доверие Америке и глобальное лидерство Америки пострадали от имперского перенапряжения (война в Ираке), сфальсифицированной экономической системы (глобальный финансовый кризис), политической дисфункции (президентство Трампа) и теперь ошеломляющей некомпетентности в борьбе с COVID- 19. Совокупный удар разрушителен, даже если он еще не смертелен.
Многие из этих патологий в свою очередь обусловлены глубокой и ядовитой поляризацией в обществе США. Действительно, Трамп сейчас подталкивает своих сторонников к восстанию. К ноябрю, может быть проигнорирован даже базовый демократический критерий проведения свободных и справедливых выборов.
Конечно, было бы паникерством и преждевременно считать, что далеко идущие последствия провалов Америки перед лицом кризиса COVID-19 угрожают демократии или государственности США. Но упорное цепляние за непреклонную американскую исключительность в такое время выглядит как опасный дениализм.
Наконец, существует Китай. Со времен Дэн Сяопина страна процветала на простом, имплицитном соглашении: граждане остаются политически спокойными, принимая ограничения на свободу и свободы, а государство – под жестким контролем Коммунистической партии Китая – гарантирует порядок и растущее процветание. Но кризис COVID-19 угрожает этой великой сделке двумя способами.
Во-первых, ужасная изначальная манипуляция китайских властей с пандемией, и в частности их катастрофическое пресечение правды о вспышке COVID-19 в Ухане, поставило под сомнение легитимность и компетентность режима. В конце концов, общественный договор выглядит менее привлекательным, если государство не может гарантировать базовое благосостояние граждан, включая саму жизнь. В конечном счете обнаружится, что число погибших в Китае от COVID-19 окажется наверняка выше, чем признают власти. То же самое можно будет сказать о резком контрасте с образцовой реакцией на пандемию со стороны более свободных обществ Тайваня и Гонконга.
Во-вторых, пандемия может привести к резкому сокращению внешней торговли, инвестиций и финансов. Если в результате COVID-19 мир деглобализируется, другие страны практически наверняка постараются снизить свою зависимость от Китая, тем самым сокращая торговые возможности страны. Аналогичным образом, все больше китайских компаний будут заблокированы для инвестиций за рубежом, и не только из соображений безопасности, как, например, недавно дала понять Индия. И Инициатива Китая “Один пояс один путь” – его похвальная попытка укрепить свою мягкую силу путем создания инфраструктуры торговли и связи из Азии в Европу – рискует развалиться, поскольку ее бедные участники, пострадавшие от пандемии, начинают дефолт по обременительным кредитам.
Следовательно, кризис COVID-19, вероятно, ударит по долгосрочным экономическим перспективам Китая. Широко распространенные внутренние раскаты уже начались, даже если они не особо заметны внешне. Внутренние беспорядки маловероятны, потому что президент Си Цзиньпин может усилить репрессии даже более безжалостно и эффективно, чем он уже сделал. Но нынешний общественный договор рядовому гражданину Китая покажется еще более фаустовским.
Командование ресурсами является необходимым условием для власти. Но, как напоминает нам теория международных отношений, проецирование власти за пределы своих границ требует некоторой сплоченности и солидарности внутри них. Слабые, раздробленные общества, какими бы богатыми они ни были, не могут оказывать стратегического влияния или обеспечивать международное лидерство, равно как и общества, которые перестают оставаться моделями, достойными подражания.
Некоторое время мы живем в мире G-минус 2 с плохим лидерством со стороны США и Китая. И те, и другие приносят глобальные общественные “беды”, такие как торговые войны и разрушение международных институтов, вместо общественных благ, таких как стабильность, открытые рынки и финансы. В результате дальнейшего ослабления внутренней сплоченности ведущих мировых держав, кризис COVID-19 угрожает сделать мир еще более беспорядочным, нестабильным и подверженным конфликтам. Предчувствие этих трех исходов в Европе, Америке и Китае чревато такими мрачными геополитическими возможностями.