Почему неприкосновенность частной жизни имеет значение, а фраза «мне нечего скрывать» — не имеет

Представляем вашему вниманию статью Робин Доэрти, эксперта по онлайн-безопасности и конфиденциальности, создателя австралийского сообщества Hack for Privacy, продвигающего ценность конфиденциальности и цифровых прав.

* * * * * * * * * *

Власти многих стран нарушают неприкосновенность нашей частной жизни, но, к сожалению, некоторые не видят в этом никакой проблемы, но…

«Мне нечего скрывать, так почему меня это должно волновать?»

Неважно, что вам «нечего скрывать». Конфиденциальность — это фундаментальное право, без которого не может быть настоящей свободы выражения мнений, ассоциаций и собраний. Все вместе – эти компоненты являются залогом свободного общества.

Аргументы, вроде, «если вам нечего скрывать, то нечего бояться», целенаправленно искажают саму постановку вопроса, потому что подходят к человеку с позиции презумпции виновности. Это касается всех нас и об этом стоит задуматься.

«Утверждение, что можно не заботиться о конфиденциальности, потому что вам нечего скрывать, ничем не отличается от утверждения, что вас не волнует свобода слова, потому что вам нечего сказать»
— Эдвард Сноуден

Неприкосновенность частной жизни и свобода

Как утрата конфиденциальности ведет к утрате свободы?

Слежка за тем, как вы используете Интернет напрямую угрожает свободе выражения мнений, понимание того, что вы находитесь под наблюдением, незамедлительно отразится на вашем поведении. Аналогично, когда вы знаете, что все, что вы пишете онлайн или сообщаете в личных сообщениях другим пользователям, также проверяется, вы начинаете подвергать себя цензуре. А если вы не можете выразить свою мысль свободно, есть риск, что окружающие поймут вас не так, как вам того хотелось бы.

Ваша свобода ассоциаций также оказывается под угрозой в результате наблюдения за общением в Интернете и по телефону. А отслеживание местоположения при помощи вашего же мобильного телефона напрямую влияет на свободу собраний. Со временем отрицательное влияние будет только усиливаться, так как каждое нарушение нашей свободы влечет за собой следующее и все больше людей будут испытывать на себе это отрицательное влияние.

Интегрирование

Разрозненная информация, которую вы не считаете особо конфиденциальной, может в сумме интегрироваться, сложиться, в слишком подробный профиль, включающий те вещи, которыми вы действительно не хотели бы делиться с посторонними.

Что касается хранения данных в Австралии, мы отказались от наших прав на конфиденциальность и теперь постоянно делимся информацией о том:

• куда мы идем,
• с кем и когда мы общаемся,
• что мы делаем на просторах Интернета.

Обладая лишь небольшой частью этих данных, стандартным программным обеспечением и небольшим количеством свободного времени, читатели ABC News нашли дом Уилла Окендена, его место работы и дом его родителей (в качестве эксперимента АВС запросила у мобильного оператора метаданные своего журналиста Уилла Окендена за год, включая геолокацию, историю звонков и выходов в Интернет, затем обработала данные, визуализировала их на карте, и предложила читателям рассказать, что они узнали о жизни хозяина метаданных).

А теперь представьте масштабы проникновения в частную жизнь, если учесть данные всего населения, огромные бюджеты спецслужб Five Eyes и постоянный прогресс в области искусственного интеллекта и анализа больших данных.

Из нашего взаимодействия с окружающим миром можно выяснить что угодно, включая политико-религиозные убеждения, желания, симпатии и взгляды, а также то, о чем мы даже не подозреваем.

А обладая достаточным количеством данных и временем, ваше поведение можно даже прогнозировать.

Отрицательное влияние на человека

При понимании всей картины массовой слежки вы начинаете менять свое поведение, то есть избегаете осуществления определенных свобод. Вы дважды подумаете, прежде чем:

• контактировать или встречаться с людьми (осуществляя свою свободу объединений), которые, как вы считаете, могут стать «интересными лицами» для государства, например, с активистами, независимыми журналистами, поскольку вы знаете, что информация о связи с этими людьми сохранится в течение как минимум двух лет и будет проанализирована;
• собираться в том же месте, что и группа этих людей (осуществляя свою свободу собраний). Будете ли вы участвовать на марше протеста против действий, ведущих к изменению климата, учитывая то, что вы навсегда будете связаны с понятием, которое правительство Австралии обозначает как «член» движения «экономических диверсантов»?
• участвовать в любой деятельности, которая может навредить вам, даже если вы знаете о своей невиновности. Это может означать избегание освещения определенной темы в Интернете, посещения определенного сайта или покупки определенной книги — проявление свободы выражения.

Отрицательное влияние на общество

Совокупный результат подобного «переосмысления» своего поведения большим количеством народа оказывает отрицательное влияние на многие виды деятельности, являющиеся ключом к надежно функционирующей демократии — активизм, журналистику, правозащитную деятельность и т.д.

Мы все извлекаем пользу из происходящего, когда активисты, журналисты и общество в целом могут свободно участвовать в политических дискуссиях и выражать собственную гражданскую позицию. Многие положительные изменения прошлого столетия произошли только благодаря этим свободам. Например, референдум 1967 года о включении коренных жителей Австралии в перепись населения и разрешении федеральному правительству принимать законы, приносящие пользу коренным жителям, стал возможен только благодаря непрерывным митингам протеста в течение 1950-х и 60-х годов.

К сожалению, мы уже подвержены самоцензуре. Опрос американских писателей в 2013 году показал, что после раскрытия информации о режиме массовой слежки АНБ, один из шести опрошенных старался не писать на темы, которые, по их мнению, могли привлечь внимание спецслужб, еще один из шести всерьез задумался об этом.

«Спросите себя: кто на каждом этапе истории в большей степени страдает от необоснованного наблюдения? Наблюдение для властей — это не безопасность, а сила и контроль»
— Эдвард Сноуден

Злоупотребление и незаконное присвоение

Создавая базы данных и системы легкого доступа к такому большому количеству личной информации, мы увеличиваем масштабы массового наблюдения, а значит масштабы посягательства на наши фундаментальные права и свободы.

Восточная Германия является ярким примером «жандармского» государства. «Штази», печально известный орган службы безопасности в ГДР, наняло 90 000 шпионов и имело сеть из, по меньшей мере, 174 000 информаторов. В «Штази» хранились подробные досье на сотни тысяч невинных граждан и спецслужбы использовали эту информацию для психологического давления, шантажа и очернения репутации диссидентов. Но это было до появления Интернета. Размышляя о нынешних системах массового надзора АНБ в США, бывший подполковник Штази сказал: «Для нас это было бы мечтой».

Мы знаем, что в Австралии есть около 2500 людей, имеющих неограниченный доступ к данным австралийцев. Люди – всего лишь люди,  и не исключено, что кто-то из них может проявить «профессиональное любопытство» или обладать сомнительными моральными устоями. Они могут совершить ошибку и стать жертвой социотехники, шантажа или взяточничества. Это может представлять определенную угрозу для окружающих. Например, если у вас есть злой бывший знакомый или конкурент по бизнесу, то получение им всей информации о вас может подвергнуть риску вас, вашу семью или бизнес.

Принятие риска

Какой бы образ мы ни создавали в социальных сетях, наши «цифровые жизни» являются достаточно точным отражением нашей реальной жизни. Телефонные записи раскрывают информацию о том, куда мы идем и с кем разговариваем, а подробности использования Интернета помогут раскрыть почти всю информацию о нас самих и о том, что нас волнует.

Даже если мы доверяем государству и каждому человеку, имеющему санкционированный доступ к нашим данным, риски никуда не деваются. Камеры и системы наблюдения, которые следят за нами, куда бы мы не пошли, могут быть в любое время незаконно присвоены и использованы злоумышленниками или мошенниками.

Чем больше у нас данных, тем опасней их возможное применение

Каждая система наблюдения и вторжения в нашу жизнь (сбор метаданных, камеры наблюдения с функцией распознавания лиц, отслеживание историй браузеров), подрывает нашу конфиденциальность и откидывает нас на один шаг назад от свободного общества. Если мы продолжим двигаться в том же направлении и позволим расти могуществу систем наблюдения, то, что некогда называлось личной жизнью, будет сведено на нет, а свободы, которые мы принимаем как должное, прекратят свое существование.

По мере развития технического прогресса нам будет предоставлен выбор — будет ли этот прогресс и дальше приносить общую пользу обществу или мы позволим использовать его в качестве инструмента для полного вторжения в нашу жизнь?

Конфиденциальность редко теряется за один прием. Как правило, она разрушается постепенно, фрагмент за фрагметом, почти незаметно, пока наконец мы не заметим, как много времени мы упустили и как много свободы потеряли.